«Я не боялся казаться смешным, это не каждый себе может позволить.» (из к/ф «Тот самый Мюнхгаузен»)
Главная
Персоны
Лонгриды
Галерея
Путь творчества, как образ мыслей
Пронизанная духовным и творческим светом история жизни талантливого живописца и графика, кроме того, скульптора и писателя, Евгения Анатольевича Расторгуева стала примером для многих.
Городецкие фантазии
«Забудьте всех и будьте честными по отношению к себе. Ловите импульс желания и творчество ваше приобретёт черты самостоятельности».
В 20–30-х годах прошлого века Городец ещё сохранял свою самобытность. И молодой Евгений успел погрузиться и пропитаться буйством его красок, запахов, окружающим ритмом. Шумные рабочие с причала, искусные ремесленники, балагуры с ярмарки, дамы и кавалеры, вальяжно прогуливающиеся вдоль берега, — этот уголок земли словно дышал яркой, пышущей силой и радостью жизни.
Серия картин «Городецкие фантазии»
Удивительно, что первой его картиной была «Ниагарский водопад», написанная в серо-белых тонах. Но в этом и был он весь — неожиданный, с неординарным мышлением и тягой к фантастическим преображениям.
Сейчас именно «Городецкие фантазии» Расторгуева известны большинству ценителей живописи. Это удивительная вселенная, которую он создал опираясь на воспоминания и ощущения своего детства; нестареющий городок-мечта на обрывистом берегу Волги; собственный Китеж-град, спасённый из волн Светлояра.
ГАЛЕРЕЯ
Городецкие фантазии →
Годы войны так и не смогли стереть из памяти яркость чувств Расторгуева и детские воспоминания. И именно там он встретил друзей, которые повлияли на его будущее. Одним из таких друзей был Ювеналий Коровин, с которым они писали фризы «Апофеоз артиллерии» и «Форсирование Свири».
Военные годы
В 1941 г. война вырвала его, выпускника Горьковского художественного училища, из объятий родного края и близких ему людей. Ленинградский фронт, Карельский, участие в операции по освобождению Северной Норвегии… Все эти годы он не прекращал рисовать. В 1944 г. его зачислили в штат газеты 32-ой армии Мерецкого «Боевой путь». Летом того же года он принял участие в создании мемориала «Свирская победа».
«В снах и грёзах время не властно над нами. В них мы остаёмся прежними мальчишками из детства, и все наши воспоминания о нём из-за того и хороши, что это пора счастливых открытий, безудержной свободы и распахнутости души своей — искренняя и богатая пора радостей и первых страданий, и только на этой почве родного дома своего может вырасти всё дальнейшее творчество».
«Хочу создать свою землю и назвать её „Городец“ — со своим небом и своими героями, где нет злодеев, всякой прочей швали, а населяют её милые моему сердцу — чудаки».
Картина «Юность»
К тому времени Евгений уже состоял в Союзе Художников СССР и был женат на девушке своей мечты — Тамаре Гусевой, с которой они вместе, в далёком 1939 г., заканчивали ГХУ.
В 1957 г. художник представил картину в жанре реализма: «Юность». Она настолько впечатлила искусствоведов, что её сразу же приобрела Третьяковская Галерея. После этого, как говорится, он «проснулся знаменитым», а его работы с особой манерой передачи характера в сюжете зародили «суровый стиль».
Чудаки
«Первыми всадниками» возрождённого Городца стали скульптуры из шамота — мужички, барышни, франты, мифические персонажи. Но чтобы найти свою собственную технику и подобрать нужную форму пришлось испробовать разные способы лепки и обжига. В итоге, получилось создать особенный, ни на что не похожий стиль.
В 1960-х образ Волжской родины начал формироваться в мыслях Расторгуева по-новому — это уже был его мир, со своими особенностями и стилем жизни.
В одном из поморских селений, Сумском Посаде, Евгений с Тамарой познакомились с юной Людмилой Варламовой. Эта встреча изменила жизнь каждого из них: Люда стала художником с мировым именем, благодаря их поддержке, кроме того, она вошла в их семью в качестве невестки.
Наиболее крупные серии того периода: «Братская тетрадь», «Сквозь сети»
Поездки по России
Не смотря на постоянные мысли и идеи о чудесном Городце, в 60–70-е годы Расторгуев работает в журнале «Юность» и много ездит по стране: Урал, Братская ГЭС, Дальний Восток, Находка, Север (Беломорье). Ведёт иллюстрированные дневники, пробует разные техники. Живописные места, колоритные люди со своими заботами — это был особый опыт и взгляд на другой мир.
«Каждый истинный художник очень трудно ищет самого себя».
Одним из переходных этапов стала книжная графика. Его иллюстрации участвовали в оформлении более сотни книг. С ним работали «Молодая гвардия», Детгиз, «Советский писатель» и другие издательства. Среди наград — премия ВСХВ за книгу С. Рослякова «Среди нас». А газета «Советская культура» особо отметила его работу над сборником В. Кожевникова «День летящий».
Любопытство и упорное желание работать — вот, что во многом отличало Евгения Анатольевича от других. Его страсть к экспериментам и потребность выразить себя проявляли себя в самых неожиданных идеях — роспись бутылок, архитектоны, поэзия… Кроме того, все его чувства и эмоции всегда были на виду: радость, злость, скука — он не скрывал своего отношения и не стеснялся отстаивать своё мнение. Прямота и требовательность к искусству часто усложняли его жизнь, но, в то же время, делали её чище. В нем никогда не было малодушия.
Любопытство и упорное желание работать — вот, что во многом отличало Евгения Анатольевича от других. Его страсть к экспериментам и потребность выразить себя проявляли себя в самых неожиданных идеях — роспись бутылок, архитектоны, поэзия… Кроме того, все его чувства и эмоции всегда были на виду: радость, злость, скука — он не скрывал своего отношения и не стеснялся отстаивать своё мнение. Прямота и требовательность к искусству часто усложняли его жизнь, но, в то же время, делали её чище. В нем никогда не было малодушия.
Поиск себя
Хотя «суровый стиль» и дал Расторгуеву популярность, чувства радости и удовлетворения это не принесло. Он искал прежде всего свою гармонию, поэтому при поддержке любимой жены продолжал изучать и экспериментировать — с цветом, композицией, формой.
«Служение… Служение… Изображение того, что можно сказать словом, фотографией, политикой. Изображение без любви любых процессов на фабриках, стройках, колхозах. Для чего? Неужели откровения Ренуара, Сезанна или Матисса меньше возвышают душу человека, чем эти убогие картины о „процессах“?»
«Ничевошки»
В нашей стране его картины не сразу нашли отклик у других художников и искусствоведов: их неординарный примитивизм удивлял и не воспринимался всерьёз. В то время, как западные галереи, наоборот, сразу проявили интерес к его работам, как к олицетворению русского, близкого к народному, творчества.
«Чудесные неожиданности, которые подарил мне Городец, видимо, в его воздухе, в траве у заборов и оврагов, и в Волжской воде — они питают воображение и подстёгивают мысль».
На Волге
В 1983 г. они с женой, Тамарой Гусевой, известным художником-постановщиком, приобретают в Городце домик на холме с чудесным видом на берег Волги. После этого, каждое лето они обязательно приезжали сюда: вдыхали этот воздух, гуляли по изгибам дорожек, любовались течением реки. А на закате дня, он создавал свои «ничевошки» — идеи-зарисовки для будущих картин, наброски невероятных историй из жизни городка и его обитателей.
Зарубежные
выставки
Первый свой зарубежный сборник «Итальянская тетрадь» Расторгуев сделал ещё в 1959 г. Хочется отдельно отметить, что в таком насыщенном графике зарубежных поездок он всегда находил время для участия в проектах в российских городах.
В поздний период творчества Расторгуев демонстрирует особенную глубину. Его персонажи уже не так смешливы, в их чертах и поведении всё чаще проявляется чувственность и оттенки светлой осознанной грусти. Словно, они стали взрослее.
В конце 80-х его календарь был уже буквально весь заполнен персональными и совместными выставками и приглашениями: Великобритания, Франция, Италия, США, Индия — лишь часть списка стран, которые посетил и покорил своим творчеством мастер. К слову сказать, он никогда не возвращался из поездок «с пустыми руками»: графика, живопись, наброски и готовые работы — все впечатления и эмоции тут же попадали в его дорожный альбом.
Позднее творчество
Появляются картины более философского характера, в них всё ярче проступают его размышления и откровения. Теперь это больше притчи, чем сказания. Пластика цветовых форм, особенно это видно в «пандах», словно впитала его чувства: силу, гармонию, боль утраты, нежность. Их энергетика ощущается даже на физическом уровне: в покалывании в пальцах и учащённом дыхании.
В последние годы в его полотнах всё чаще вспыхивают золотые и охристые тона. К нему продолжают «приходить в гости» родные городчане: кто-то с любимым петухом или вертушкой, кто-то с ангелом под ручку. Но уже многие волнующие образы взгляд мастера выхватывает из абстрактных сюжетов: открытых пространств, наполненных задумчивым терпким светом, натюрмортов из полюбившихся форм и смыслов.
«Самое большое счастье — это когда проскользнёшь и захлопнешь дверь в свой мир — тебя тут же окружит шумная ватага образов — чудных в жизни, но пластически сработанных в искусстве. Отваливается, как шелуха, повседневность с её мировыми проблемами и скорбями, которые в результате, как проблемы человеческие, не стоят ни гроша. В этой тишине мастерской голоса из детства, смех и музыка из соседнего общественного сада, краски волжских песчаных и глиняных осыпей, пропущенные через слой голубых испарений от волжской воды, ватага баб-барынек, лихих усачей и чертовщинок всяких вроде русалок или кикимор, но из наших Городецких весёлых дебрей».
Евгений
Расторгуев
Расторгуев
Главная
Персоны
Лонгриды
Галерея